В 1999 году после единицы идут три перевернутые шестерки, от которых ничего хорошего ждать не приходится. Однако все не так плохо. Погружение в контекст переломного во всех смыслах времени приводит нас к парадоксальному выводу: чем труднее проживаемый период, тем больше сплачивается народ для решения насущных задач. Ямальцы живут общинно, к тому же во всеобщей бедности сам бог велел делиться. Людям, творчески настроенным, тем более.
В 1999 году после единицы идут три перевернутые шестерки, от которых ничего хорошего ждать не приходится. Однако все не так плохо. Погружение в контекст переломного во всех смыслах времени приводит нас к парадоксальному выводу: чем труднее проживаемый период, тем больше сплачивается народ для решения насущных задач. Ямальцы живут общинно, к тому же во всеобщей бедности сам бог велел делиться. Людям, творчески настроенным, тем более.
Читательская несъедобность
Это я к тому, что такой небывалой смены редакторов городская газета еще не видывала и уж более не увидит никогда. Если ответственность за печатное слово ложится на ответственного секретаря и замов, это логично: случаются форс- мажоры и прочие напасти, редакторы тоже люди. Но когда полномочия передаются корреспондентам и собкорам, читатель негодует (это про те времена, когда работников СМИ знали и в лицо, и по именам). Примером возмущения граждан служит открытое письмо, пришедшее в редакцию в начале года, написанное анонимно и адресованное «всем называющим себя журналистами Ноябрьска». Его опубликовали, несмотря на этические правила, исключающие обнародование всякого рода анонимок.
Чем были недовольны читатели? Праведный гнев публики вызвал переход на личности, когда от политики авторы переходили к личным оскорблениям, при этом перья пишущих «окунались в желчь и злобу». Спешу успокоить вас, уважаемые ноябряне: упоминаемые писаки были сплошь заезжие. Так называемые группы гастролеров-пиарщиков, работавшие по заказу конкретных лиц. За таким претенциозным изложением следовал ряд судебных разбирательств, научивших особо рьяных борзописцев внутренней цензуре, ибо защиту чести и достоинства никто не отменял. Решением Фемиды назначались конкретные суммы штрафов и опровержения, в которых от лица редакции приносились извинения. При этом сотрудники «Северной вахты» к конкретным пасквилям и руки не приложили, но просить прощения им все-таки пришлось.
Ноябрьск оказался первым в регионе на пути сметающего моральные нормы черного пиара: южные ворота Ямала подверглись воинствующему выборному гандикапу, благо эти технологии пришли к нам с опозданием, по сравнению с европейской частью страны. Но вопросы «кто виноват?», «что делать?» и «как жить?» на Севере встали не менее остро.
Нет моды на жанр оды
Год начался с официоза: 23 января в «Северной вахте» было опубликовано решение Городской Думы II созыва «О назначении выборов главы муниципального образования г. Ноябрьск». Прийти на избирательные участки следовало 25 апреля. Исполняющий тогда обязанности градоначальника Николай Коробков рассчитывал на поддержку округа в лице губернатора Юрия Неелова и не сомневался в том, что сможет продолжить курс на стабилизацию, трактовавшуюся в городе как застой. Народ неистовствовал. Затихнувшее было противостояние между бюджетниками и нефтяниками вспыхнуло с новой силой. Здесь надо отдать должное редакции «СВ»: репортажи с промыслов и других производств корреспонденты подавали беспристрастно. Трудовой подвиг нефтяников и газовиков не был окрашен политическими пристрастиями, а мастерство слова Валерия Котова, Юрия Бабаскина, Бориса Березина, Валерия Мартынова, Валерия Зырянова признавалось всеми: и поклонниками, и недругами.
У каждого автора были свои предпочтения. Наталья Носова обожала КС-1, часто ездила в поселок Ладный и описывала быт, досуг, трудовые будни газотранспортников так, как будто нет в жизни ничего увлекательнее. Котов и Бабаскин со скоростью ракеты устремлялись на Сугмутское месторождение. Все в Ноябрьске знали, что оно находится в ста километрах от Муравленко, имеет форму инфузории-туфельки, там безамбарно бурят – экологически чисто, и поэтому в близлежащих к месторождению озерах плавают белолобые лебеди. Это были просто поэмы, а не производственные репортажи.
Мощно двинулся в противовес политической шумихе талантливый дуэт журналисток: в полной мере раскрылись таланты Татьян – Федоровой и Узуновой, за горячие темы хватались Ирина Самойлова, Галина Гильманова, Раиса Ильенко. Можно позавидовать белой завистью тому составу редакции – оперативные, компетентные. Это мы еще не говорим об искушенных профессией мэтрах женского пола: Ирине Сухарниковой, Светлане Монастырной, Наталье Тереховой, Нине Шлыковой, Ларисе Черновой.
Да, вы не ослышались, после того как на выборах главы муни-ципального образования победу одержал Юрий Линк, жизнь редакции изменилась: на должность главного редактора была приглашена Лариса Чернова, возглавлявшая корпоративную газету «Нефтяник Приполярья» ОАО «Пурнефтегаз». Что называется, где родился, там и пригодился: долгое время Чернова рулила промышленным отделом в «СВ», пока пуровские нефтяники не переманили талантливую труженицу пера в Губкинский – соблазнили зарплатой. Однако Юрий Балдуев, генерал «Пурнефтегаза», Чернову Ноябрьску так и не отдал: приехал за 270 километров и увез ее восвояси, на прежнее место работы. Ну прямо как невесту на Кавказе – был он родом из Грозного и характером чрезвычайно крут.
«Живем, коли деньги живьем»
Это один из примеров заголовков, которыми пестрела газета осенью 1999-го, когда на смену Ларисе Черновой пришел Валерий Зырянов, метко разивший словом лодырей, лентяев, болтунов. Не знаю, как удалось учредителю городского печатного издания – им являлась администрация муниципального образования –
уговорить Зырянова сесть в начальственное кресло, но читать страницы «Северной вахты» с сентября по декабрь последнего года перед миллениумом было одним сплошным удовольствием. В каждом номере – разнообразие жанров, тем, снимков, подклишовок и всего того, что на языке репортеров называется нетленкой.
О чем писали четверть века назад? Продолжился многосложный процесс реструктуризации производственного нефтяного комплекса. На двести человек был сокращен аппарат управления ОАО «Ноябрьск-нефтегаз», а между основным производством и сервисными услугами – бурением, ремонтом скважин, транспортом – пролегла граница.
– Во всем мире нефтяные компании занимаются двумя видами деятельности: разведкой и добычей. Все остальные работы выполняют сервисные компании. И для того, чтобы наши предприятия могли эффективно работать, необходимо выделить их из структуры «Ноябрьскнефтегаза» и поместить в конкурентную среду, – мнение руководства компании «Сибнефть» полностью разделял генеральный директор ННГ Андрей Матевосов.
Говоря современным языком, буровикам, ремонтникам, водителям предлагалось выйти из зоны комфорта. Такие решения были встречены инженерами-нефтяниками в штыки – аргументы они приводили весомые. Во-первых, если люди трудятся в одной компании, повышается ответственность каждого за конечный результат. Во-вторых, за много лет работы в коллективе все узнали друг друга: бригадиры, звеньевые, буровые мастера, помбуры были знакомы друг с другом, что немаловажно для психологического микроклимата. В-третьих, местные спецы знают каждую скважину: какие у добывающего фонда особенности, какой мощности насос следует опустить для безаварийной добычи, какими химреагентами промыть ствол.
Выставляя определенные виды работ на тендер, вполне можно напороться на дилетантов и подвергнуть опасности техногенной катастрофы работающих на промысле. Все это обсуждалось в коллективах и попадало на страницы городской газеты.
– Зато наши буровики с их безупречной профессиональной репутацией могут работать и на других заказчиков, зарабатывать деньги на стороне, – говорили менеджеры.
Но такие похвальбы не производили никакого впечатления на хубровцев (Холмогорское управление буровых работ) и субровцев (Суторминское управление буровых работ).
В марте 1999-го было подписано генеральное соглашение между администрацией ЯНАО, компанией «Сибнефть», ОАО «Ноябрьскнефтегаз» и руководством муниципального образования. Исходя из текста документа, сотрудникам повышали зарплату на 40 процентов, также, помимо налогов, компания предоставила округу финансовую помощь в размере 1 млрд 600 млн рублей. За это субъект Федерации позволил Сибирской нефтяной некоторые преференции: щадящий налоговый режим для неработающего фонда скважин, не взимались доходы от сверхплановой добычи. Надо заметить, что умение договариваться и находить выход из сложных ситуаций – одна из характерных особенностей «Сибнефти», которую подчеркивали все без исключения мировые аналитики.
Худой мир лучше доброй ссоры
Решения примирительной комиссии, в которую вошли представители профкома и администрации «Ноябрьскнефтегаза», были выполнены. Заработную плату выплачивали вовремя, без задержек. Стали наращивать трудовые резервы: если весной работало три буровые бригады, то к концу года их стало уже четырнадцать. Нефтяники вышли на Ярайнерское и Романовское месторождения, нефтегазодобывающие управления «Заполярнефть» и «Муравленковскнефть» вздохнули полной нефтяной грудью. Заново начали разрабатывать Сугмут, для этого утвердили уточненные параметры и подошли с нестандартными методами. Для сервисных предприятий на деньги компании закупили 200 единиц техники: цементовозы, трубоукладчики, самосвалы для отсыпки кустов. Именно в 1999-м нефтяники заложили основу для прорыва двухтысячных и последующего роста добычи.
– Мы окончательно ушли от социалистических штампов планирования к рыночному формированию бизнеса, – резюмировал в конце года Андрей Матевосов.
Однако свет в кабинете генерального по-прежнему горел до трех часов ночи, невзирая на субботы-воскресенья. В ноябре в нефтяную столицу Ямала приехал президент «Сибнефти» Евгений Швидлер (в простонародье прозванный на английский манер Юджином, отчество у него было Маркович, но спецкор «Северной вахты» Юрий Бабаскин упорно величал Швидлера Макаровичем). Вместе с ним в Ноябрьск пожаловал главный акционер компании Роман Абрамович. Он открыл в центре автозаправочный комплекс и лично заправил один из автомобилей, с тех пор в городе ходит анекдот, ставший за два десятка лет бородатым: «Не знаю, кто ездил на этом джипе, но заправлял его сам Роман Аркадьевич».
Время компромиссов без реверансов
Это было первое общение Абрамовича с местными журналистами, фотографы сняли его в фас и профиль. На многочисленные вопросы репортеров олигарх отвечал подробно, но в рамках одной заданной темы – перспективы Сибирской нефтяной компании.
Впечатление оставил благоприятное, что вскоре и подтвердилось, когда Абрамович в начале нулевых избрался губернатором Чукотского автономного округа. Многие коллеги-журналисты тогда работали в его команде, назвав Романа Аркадьевича без преувеличения патриотом и филантропом-благотворителем. После разрухи девяностых вытаскивали чукчей буквально из средневековья, борясь с эпидемией туберкулеза и сифилиса. За одно лето все дети из ЧАО смогли отдохнуть в лагерях и домах отдыха Черноморского побережья, а затем еще долго представители коренной народности проходили курсы лечения в санаториях Омской области и других российских здравницах. Сегодня это дела давно минувших дней, но из песни слов не выкинешь: факты – вещь упрямая.
Много славных дел было в 1999 году у «Ноябрьскгаздобычи»: в мае состоялась сдача Губкинского газового промысла. На ГГП зажгли факел, а в июле сырье пошло в магистральную трубу в промышленных объемах. Летом ноябрьские газовики добыли 500-миллиардный кубометр природного газа с начала эксплуатации промыслов.
Нефтяники выдали на-гора 16 миллионов 326 тысяч тонн нефти. Все казалось по плечу добытчикам: средний возраст ноябрян достиг всего лишь тридцати лет, а города берет, как известно, не только смелость, но и молодость.
Фото из архива автора
Фото из архива «СВ»
